Марина любила своих мужа и пацанов. А все трое были рослыми, крепкими и совсем не дураками пожрать. Супруг работал в охране. Старший сын занимался борьбой. Младший с первого класса таскался на хоккей. Три богатыря и Марина. Вполне себе сказочное семейство.

Так что деваться некуда. Наша героиня умела быстро и вкусно готовить. Чего только не освоит настоящая женщина ради счастья в личной жизни!

История началась самым обычным осенним утром. Привычно проснувшись в пять утра, а дело было в пятницу, Марина вышла на кухню и взялась за дело. Яйца, вода, молоко и мука. Взбила тесто. Расставила четыре сковородки. Добавила в готовую жидкую основу мытый изюм, сыпанула немного корицы, чуть-чуть коричневого сахара. И капельку соды. Горячие сковородки дождались. Зашипели на чугуне первые будущие блинчики — только успевай переворачивать. А в редких промежутках — себе кофе налить, зубы почистить.

Марина жарила, думала о своем. Разумеется, на кухне стало жарко — хоть и форточка нараспашку. Ее сыновья и муж еще спали. Тут сверху и донесся капризный громкий голос мальчика. Новые соседи приехали пару месяцев назад. Но ни с кем не общались. Не здоровались. И Марина их не знала, хотя и видела сколько-то раз.

— Папа, закрой окно! Я сейчас слюнями захлебнусь. Ну, пожалуйста.

Марина прислушалась. Мальчик повторил свою просьбу громче. Бабахнула форточка. Настала тишина. Но Марине, наоборот, стало «громко» на душе. Внутренний голос завел песнь о том, что блинов на столе много, а соседского мальчика, хоть она и незнакома, вполне можно угостить. Что там ест этот ребенок, живущий — если Марине не изменила наблюдательность — с очень старой бабушкой и отцом? А?

Она решительно наложила десяток блинов на яркую тарелку, завернулась в длинный махровый халат, опоясала обширную талию, влезла в короткие теплые чуни — как раз чтобы за почтой в подъезд выйти их и держала в прихожей — и потопала наверх. Позвонила в дверь.

Взъерошенный высокий узкоплечий сосед покраснел. Стал извиняться и отказываться. Но тут под рукой у него стремительным маленьким хорьком прошмыгнул бледный мальчик — сын. Схватил угощение, пробурчал что-то издалека уже с набитым ртом. Жевать начал еще по дороге на кухню.

Марина пожелала доброго утра и ушла. Сосед переминался с ноги на ногу на пороге и бубнил, что ему неловко... И как же можно... И он не должен... Но...

— Никаких но! — отрезала Марина. И ушла к себе.

Вечером сосед пришел вместе с сыном, принес плохо отмытую, скользкую от масла тарелку. Поблагодарил. Марина не поняла как, но за их семейным поздним ужином оказались и отец, и пацан. Стали заходить пару раз в неделю. Носатый тощий Игорь — так звали папу — приносил с собой разные бананы, апельсины. Ел мало, было видно, что стеснялся. Норовил оставить сына поужинать одного. А потом возвращался за ним. Вскоре Марина выяснила, что Игорь — вдовец, готовить не умеет и старая бабушка его покойной жены и сын жены от первого брака перебиваются самой простой едой: творог, яйца вареные, каша из пакетиков.

Марина вдумалась в ситуацию не сразу. Бабушка покойной жены и сын жены от первого брака. А где родной батя? Где другие родственники? Исчезли с горизонта, как только Галя слегла. Она болела около трех лет. Им всем тогда пришлось несладко.

Игорь не был размазней. Хотя и не призвал на выручку никого ни со своей стороны, ни с Галиной — не вышло, — но не смог бросить старушку и пацана, который уже давно звал его отцом. В этой ситуации Игорь жил с напряжением, общей усталостью и подступающей готовностью слететь с катушек. Красные от недосыпа глаза как бы намекали, что ему несладко. Да и голос срывался в разговорах...

Бабушка много плакала. Пацан дерзил и плохо учился. Скверно жилось всей этой странной компании. Три человека под одной крышей. Три разных фамилии.

Марина решила помочь просто от щедрости натуры. Предложила готовить на обе семьи. Игоря и его подопечных она сразу и громко стала называть «семьей». Ваша семья. Наша семья.

Итак, Марина постановила считать деньги за продукты и питаться сообща. Треть суммы вносит Игорь, две трети вкладывает в кормовой бюджет семья Марины. И всем в этой ситуации нормально. Ей разницы почти нет. А старушка, у которой все из рук валится, и пацан хоть есть будут нормально. Поначалу Игорь пыхтел и сопротивлялся, ворчал, пытался доплачивать за труд, но был филигранно послан, угомонился. При этом дружить с мужем Марины он не умел. Мужчины друг друга не очень воспринимали. Но хоть не ссорились — уже хлеб.

Да, нагрузка на Марину увеличилась. Но не в два раза. Хорошие хозяйки поймут. Зато старушку и пацана через месяц было не узнать: оба с румянцем на щеках, подобревшие, повеселевшие. Бабушка стала меньше пыхтеть. Муж Марины отремонтировал ей радио. Нашел какую-то подходящую волну. Бабушка взялась слушать музыку и анекдоты. Читать она не могла: глаза видели очень плохо. Но градус ворчания сильно притушила.

Потом Марина научила Васю мыть посуду, полы, протирать плиту. Он пытался фыркать, что, мол, не девчонка. Но Марина это пресекла. Куда деваться, если папе некогда, а бабуся старая? Не развалишься. И вообще, лучшие повара в мире — мужчины. Вася не поверил. Марина сказала, что это факт. Легко проверяемый. И вообще.

Вася поискал в школьной библиотеке. Интернета и компьютера у них дома не было. Чуть позже появились. Вася сомлел. То ли его картинки изысканных блюд в кулинарных книгах вдохновили, то ли он уже и сам втянулся, но Марина скоро получила поваренка. Не просто помощника, а шустрого, деятельного, толкового. С хорошей памятью и умными руками.

Игорь в первый раз не поверил, что ест борщ, приготовленный сыном. Коряво похвалил. Поцеловал в макушку. Сказал, мол, спасибо, сынок. Васю прорвало. Он громко, даже очень громко заревел. Сыновья Марины утекли из-за стола. Муж ушел курить на балкон. Вася давился слезами. Игорь пытался понять, что случилось. Разобрались. Мальчик сказал, что Игорь его сыном не называл ни разу. А он... он ждал. И уже отчаялся.

Игорь развел руками. Мол, ну... так вышло. «Что же теперь?! Прости». Вася кивал. Марина сунула ребенку платок. Постучала кулаком по лбу Игорю. Не больно, не обидно, но вдохновляюще и отрезвляюще. Отправила мальчика умываться.